Гендерные отношения в Юго-Восточной Азии в прошлые времена

О гендерных отношениях в Юго-Восточной Азии написано много, в том числе Таиланд. Можем ли мы чему-то научиться у прошлого? Что было 300-500 лет назад? И наблюдаем ли мы что-то из этого сейчас? Или нет?

введение

В Таиландском блоге часто ведутся жаркие дискуссии об отношениях между мужчиной и женщиной в Таиланде, будь то тайско-тайские или фаранг-тайские отношения. Мнения иногда сильно различаются, особенно по вопросу о том, в какой степени и в какой степени эти отношения обусловлены культурой, помимо личных влияний. Если мы можем предположить, что культурные влияния до некоторой степени постоянны на протяжении веков, возможно, мы сможем кое-что узнать об этом, если вернемся назад во времени, особенно во время до колонизации Азии, примерно с 1450 по 1680 год.

С этой целью я перевел две главы под названием «Сексуальные отношения» и «Брак» из книги Энтони Рида «Юго-Восточная Азия в эпоху торговли, 1450–1680» (1988). Я опускаю несколько пассажей, в скобках указывается человек, который об этом написал, и/или соответствующий год.

«Чем больше у мужчины дочерей, тем он богаче»

Отношения между полами демонстрировали закономерность, которая четко отличала Юго-Восточную Азию от соседних стран, особенно в шестнадцатом и семнадцатом веках. Влияние ислама, христианства, буддизма и конфуцианства не сильно изменилось с точки зрения относительной независимости женщин и их экономической приверженности. Этим можно было бы объяснить, почему ценность дочерей никогда не подвергалась сомнению, так как в Китае, Индии и на Ближнем Востоке, наоборот, «чем больше у мужчины дочерей, тем он богаче» (Гальвао, 1544).

По всей Юго-Восточной Азии приданое переходит от мужской к женской стороне брака. Первые христианские миссионеры осудили эту практику как «покупку женщины» (Чирино, 1604 г.), но она, безусловно, показывает, насколько ценной была женщина. Приданое оставалось исключительной собственностью женщины.

Вопреки китайским обычаям, свежая парочка часто переезжала в женскую деревню. Так было в Таиланде, Бирме и Малайзии (La Loubère, 1601). Богатство находилось в руках супругов, им управляли совместно, и дочери и сыновья наследовали поровну.

Женщины принимали активное участие в ухаживаниях и ухаживаниях

Относительная независимость женщин распространялась и на половые отношения. Литература Юго-Восточной Азии не оставляет сомнений в том, что женщины принимали активное участие в ухаживаниях и ухаживаниях, требуя в сексуальном и эмоциональном удовлетворении столько же, сколько и давали. В классической литературе Явы и Малайзии широко описывалось физическое влечение таких мужчин, как Ханг Туа. «Когда Ханг Туа проходил мимо, женщины вырывались из объятий своих мужей, чтобы увидеть его». (Рассерс, 1922 г.)

Не менее характерными были приземленные стишки и песни, «патун» на малайском и «лам» на тайском языках, где мужчина и женщина пытались превзойти друг друга в юморе и двусмысленных репликах в диалоге.

Чжоу Да-гуань (1297 г.) рассказывает, как камбоджийские женщины реагировали на путешествия своих мужей: «Я не призрак, как можно ожидать, что я буду спать одна?» В быту существовало правило, что брак автоматически расторгался, если мужчина отсутствовал более длительный период (от полугода до года).

Венок из шариков вокруг полового члена

Наиболее наглядным подтверждением сильной позиции женщины являются болезненные операции на половом члене, которым мужчины подвергались, чтобы усилить эротическое удовольствие своих жен. Одно из самых ранних сообщений об этом исходит от китайского мусульманина Ма Хуана, который написал следующее о практике в Сиаме в 1422 году:

«Мужчинам до двадцати лет делают операцию, при которой кожа непосредственно под головкой полового члена вскрывается ножом и каждый раз вставляется бусинка, маленький шарик, пока вокруг полового члена не образуется кольцо. Царь и другие богатые люди берут для этого полые золотые бусы, в которые помещены несколько песчинок, которые приятно звенят и считаются красивыми…».

Пигафетта (1523 г.) был настолько поражен этим, что попросил несколько мужчин, молодых и старых, показать свои пенисы. Когда сбитый с толку голландский адмирал Ван Нек (1609 г.) спросил нескольких богатых тайцев в Паттани, каково назначение этих золотых звенящих колокольчиков, он получил ответ, что «женщины испытывают от них неописуемое удовольствие».

Женщины часто отказывались выйти замуж за мужчину, не перенесшего эту операцию. Камасутра упоминает об этой процедуре, и ее можно увидеть на лингаме в индуистском храме в центральной части Явы (середина 15 века). К середине семнадцатого века этот обычай вымер в крупных торговых городах на побережье Юго-Восточной Азии.

Свадьба; преобладает моногамия, развод относительно легок

Преобладающей моделью брака была моногамия, в то время как развод был относительно легким для обеих сторон. Чирино (1604 г.) сказал, что «за 10 лет на Филиппинах он ни разу не видел мужчину с несколькими женами». У правителей были впечатляющие исключения из этого правила: у них изобилие женщин было благом для их статуса и дипломатическим оружием.

Моногамия укрепилась у подавляющего большинства населения, потому что развод был настолько легким, что развод был предпочтительным способом положить конец неудовлетворительному сосуществованию. На Филиппинах «брак длился до тех пор, пока была гармония, расставались по малейшему поводу» (Чирино, 1604). То же и в Сиаме: «Муж и жена разводятся без особых хлопот и делят свое имущество и детей, если это устраивает обоих, и они могут вступить в повторный брак без страха, стыда или наказания». (например, Schouten, van Vliet, 1636) В Южном Вьетнаме и на Яве женщины часто брали на себя инициативу развода. «Женщина, недовольная своим мужем, может в любой момент потребовать развода, заплатив ему фиксированную сумму денег». (Раффлз, 1817 г.)

Индонезия и Малайзия: много разводов. Филиппины и Сиам: дети разделены

Повсюду женщина (или ее родители) сохраняла приданое, если мужчина брал на себя инициативу в разводе, но женщина должна была вернуть приданое, если она была в значительной степени ответственна за развод (1590–1660). По крайней мере, на Филиппинах и в Сиаме (van Vliet, 1636) дети разделялись: первые доставались матери, вторые — отцу и т. д.

Мы также видим эту модель частых разводов в высших кругах. Хроника, хранившаяся в семнадцатом веке при дворе Макассара, где власть и собственность должны были играть главную роль, показывает, что развод не описывался как решение одного могущественного человека.

Довольно типичная женская карьера - это Крэнг Балла-Джавайя, родившаяся в 1634 году в одной из высших марокасарских родословных. В возрасте 13 лет она вышла замуж за Караенга Бонто-Маранну, впоследствии одного из самых важных военных лидеров. Она развелась с ним в возрасте 25 лет и вскоре снова вышла замуж за его соперника, премьер-министра Караенга Карунрунга. Она развелась с ним в возрасте 31 года, вероятно, потому, что он был изгнан, после чего через два года вышла замуж за Арунга Палакку, который с помощью голландцев завоевывал ее страну. Она развелась с ним в 36 лет и в конце концов умерла в 86 лет.

«Жители Юго-Восточной Азии одержимы сексом»

Высокий уровень разводов в Индонезии и Малайзии, до шестидесятых годов прошлого века выше пятидесяти процентов, объясняется исламом, который сделал развод очень легким для мужчины. Однако более важным является независимость женщин, существовавшая во всей Юго-Восточной Азии, где развод не мог явно навредить средствам к существованию, статусу и семейным отношениям женщины. Эрл (23 г.) объясняет тот факт, что женщины 1837 лет, живущие со своим четвертым или пятым мужем, были приняты в яванское сообщество исключительно благодаря свободе и экономической независимости женщин.

До восемнадцатого века христианская Европа была относительно «целомудренным» обществом с высоким средним возрастом вступления в брак, значительным числом незамужних и небольшим числом рождений вне брака. Юго-Восточная Азия во многих отношениях была полной противоположностью этому образцу, и европейские наблюдатели в то время обнаружили, что ее жители одержимы сексом. Португальцы считали, что малайцы «любили музыку и любовь» (Barbosa, 1518), в то время как яванцы, тайцы, бирманцы и филиппинцы были «очень сладострастными, как мужчины, так и женщины» (Scott, 1606).

Это означало, что добрачные половые отношения одобрялись, и ни одна из сторон не ожидала девственности в браке. Предполагалось, что пары вступят в брак во время беременности, в противном случае иногда принимались решения об аборте или детоубийстве, по крайней мере, на Филиппинах (Dasmarinas, 1590).

Европейцы поражены верностью и преданностью в браке

С другой стороны, европейцы были поражены верностью и преданностью в браке. Женщины Банджармасина были верны в браке, но очень распущенны в одиночестве. (Бекманн, 1718 г.). Даже испанские летописцы, не особо любившие половую мораль филиппинцев, признавали, что «мужчины хорошо обращались с женами и любили их согласно своим обычаям» (Legazpi, 1569). Гальвао (1544 г.) удивлялся тому, как молукканские жены «…всегда остаются целомудренными и невинными, хотя и ходят почти голыми среди мужчин, что кажется почти невозможным для такого развратного народа».

Камерон (1865), вероятно, прав, усматривая связь между легкостью развода в сельской малайской местности и нежностью, которая, по-видимому, характеризует тамошние браки. Экономическая независимость женщин и их способность избежать неудовлетворительного семейного положения заставляют обе стороны делать все возможное для сохранения брака.

Скотт (1606 г.) прокомментировал китайца, который избил свою вьетнамскую жену в Бантене: «Этого никогда не могло случиться с местной женщиной, потому что яванцы не могут терпеть избиение своих жен».

Девственность - препятствие для вступления в брак

Любопытно, что девственность у женщин рассматривалась скорее как препятствие, чем преимущество при вступлении в брак. Согласно Морге (1609 г.), до прихода испанцев на Филиппинах были (ритуальные?) специалисты, задачей которых было лишить девушек девственности, потому что «девственность считалась препятствием для брака». В Пегу и других портах Бирмы и Сиама иностранных торговцев просили лишать девственности будущих невест (Вартема, 1510 г.).

В Ангкоре жрецы разрывали девственную плеву в ходе дорогостоящей церемонии как обряд перехода к взрослой жизни и половой жизни (Чжоу Та-гуань, 1297). Западная литература предлагает больше стимулов, чем объяснений такого рода практики, если не считать предположения, что мужчины из Юго-Восточной Азии предпочитают опытных женщин. Но кажется более вероятным, что люди считали кровь разрыва девственной плевы опасной и оскверняющей, как и сегодня во многих местах.

Иностранцам предлагают временную жену

Это сочетание добрачной сексуальной активности и легкого разделения привело к тому, что временные союзы, а не проституция, были основным средством справиться с наплывом иностранных торговцев. Система в Паттани была описана Ван Неком (1604 г.) следующим образом:

«Когда иностранцы приезжают в эти страны по делам, к ним подходят мужчины, а иногда женщины и девушки, спрашивают, не хотят ли они жены. Женщины представляются, а мужчина может выбрать одну, после чего согласовывается цена на определенное время (небольшая сумма за большое удовольствие). Она приходит в его дом и является его служанкой днем ​​и сожительницей ночью. Однако он не может общаться с другими женщинами, а они не могут общаться с мужчинами… Когда он уходит, он дает ей оговоренную сумму, и они расстаются дружбой, и она может найти другого мужа без всякого стыда».

Подобное поведение было описано для яванских торговцев в Банде во время сезона сбора мускатного ореха, а также для европейцев и других стран во Вьетнаме, Камбодже, Сиаме и Бирме. Чжоу Да-гуань (1297) описывает дополнительное преимущество этих обычаев: «Эти женщины не только сожительствуют, но часто продают товары, поставляемые их мужьями, в лавке, которая дает больше, чем оптовая торговля».

Катастрофическое увлечение голландского купца и сиамской принцессы

Посторонние часто находили такую ​​практику странной и отталкивающей. «Неверные женятся на мусульманках, а мусульманки берут в мужья неверных» (Ибн Маджид, 1462). Наваретт (1646 г.) неодобрительно пишет: «Мужчины-христиане содержат женщин-мусульманок, и наоборот». Только если иностранец хотел жениться на женщине, близкой ко двору, было сильное сопротивление. Катастрофический роман между голландским купцом и сиамской принцессой, вероятно, стал причиной запрета короля Прасат Тонга в 1657 году на браки между иностранцем и тайской женщиной.

В ряде крупных портовых городов с мусульманским населением такие виды временных браков были менее распространены, для которых часто использовались рабыни, которые могли быть проданы и не имели права на детей. Скотт (1606 г.) пишет, что китайские торговцы в Бантене покупали рабынь, от которых у них было много детей. Потом, вернувшись на родину, они продали женщину и забрали с собой детей. У англичан была такая же привычка, если верить Яну Питерсоону Коэну (1619). Он радовался тому, что английские торговцы на Южном Борнео настолько обеднели, что им приходилось «продавать своих шлюх», чтобы получить еду.

Проституция появилась только в конце шестнадцатого века.

Таким образом, проституция была гораздо реже, чем временный брак, но она появилась в крупных городах в конце шестнадцатого века. Проститутки обычно были рабынями, принадлежащими королю или другой знати. Испанцы рассказывали о таких женщинах, которые предлагали свои услуги с небольших лодок в «водном городе» Брунея (Дасмаринас, 1590 г.). Голландцы описали подобное явление в Паттани в 1602 г., хотя оно было менее частым и почетным, чем временные браки (Van Neck, 1604).

После 1680 года тайский чиновник получил официальное разрешение от суда в Аюттайе на создание монополии на проституцию с участием 600 женщин, порабощенных за различные преступления. Это, по-видимому, является источником тайской традиции получать приличный доход от проституции (La Loubère, 1691). В Рангуне восемнадцатого века тоже были целые «деревни шлюх», сплошь рабыни.

Столкновения с заповедями христианства и ислама

Этот широкий спектр сексуальных отношений, относительно свободные добрачные отношения, моногамия, супружеская верность, простой способ развода и сильное положение женщины в сексуальных играх все больше вступали в противоречие с предписаниями основных религий, которые постепенно укрепляли власть в этом регионе.

Добрачные половые отношения сурово наказывались по законам ислама, что приводило к выдаче (очень) молодых девушек замуж. Еще большее значение это имело для богатой городской бизнес-элиты, где ставки были выше с точки зрения статуса и богатства. Даже в буддийском Сиаме, в отличие от основного населения, элита очень тщательно оберегала своих дочерей до замужества.

Растущее мусульманское сообщество расправилось с сексуальными преступлениями с участием женатых людей. Ван Нек (1604 г.) стал свидетелем исхода трагического романа в Паттани, когда малайский дворянин был вынужден задушить свою замужнюю дочь за то, что она получила любовные письма. В Ачехе и Брунее такие смертные приговоры, должно быть, были довольно распространены в соответствии с законами шариата. С другой стороны, Snouck Hurgronje упоминает в 1891 году, что такие крайние методы городской элиты едва проникли в сельскую местность.

Великий арабский путешественник Ибн Маджиб жаловался в 1462 году, что малайцы «не считают развод религиозным актом». Испанский наблюдатель в Брунее отметил, что мужчины могли развестись со своими женами по самым «глупым причинам», но этот развод обычно совершался на обоюдной основе и полностью добровольно, при этом приданое и дети делились между собой.